Главная » Статьи » КЛАССНЫЙ ЧАС |
Юрий ЯКОВЛЕВСалютПрохладным майским вечером отец и сын ждали салюта. Сын вскарабкался на подоконник, а отец стоял за его спиной и на всякий случай держал мальчика за лямку штанишек. — Скоро? — нетерпеливо спрашивал мальчик и сильнее прижимался носом к стеклу. — Скоро, скоро, — отвечал отец и посматривал то на часы, то на небо. — Давай откроем окно, — предложил сын. — Зачем? — Чтобы лучше было слышно. — И так услышим. Отец присел на край подоконника. Неожиданно мальчик повернулся к нему и спросил: — А у дедушки была борода? — Нет. Он был молодым. — Разве дедушки бывают молодыми? — Бывают... стало быть. — А усы? — Что усы? — Усы у него были? — Кажется, были. — И винтовка была, — произнес мальчик. Отец удивленно посмотрел на сына и спросил: — Кто это тебе сказал... про винтовку? — Знаю. А патроны он тебе дарил? — У него не было патронов, когда он уходил на войну. — Были. Надо было попросить. Ты не просил? Отец ответил не сразу. То ли он подыскивал слова, то ли подумал, почему и в самом деле не просил патронов. Он сказал: — Я плохо помню. Когда дедушка уходил, я был таким, как ты. Мальчик пропустил его объяснение мимо ушей. И снова спросил: — А где дедушка? — Он не вернулся с войны. — Почему не вернулся?.. Ты напиши ему, пусть возвращается. — Туда не ходит почта. — А почтальоны... с толстой сумкой на ремне? — Не ходят. — Может быть, съездим за ним? В воскресенье? — Туда не ходят поезда. — Поедем на автобусе, а там пешком. Войну посмотрим. — Войны давно нет. — Когда дедушка вернется? — Никогда. — Никогда — это долго? — Долго. — Подождем. Правда? — Понимаешь, какое дело, — дедушка погиб. — Как погиб? — Фашист выстрелил в него, и он упал. Пуля попала в сердце. Вот сюда. Отец показал, куда попала пуля, и мальчик долго рассматривал верхний карман пиджака, где отец держал палец. Потом он спросил: — Давно? — Ну да. Очень давно. — Может быть, уже зажило, раз давно? — Он уже умер. Отец долго не решался произнести это слово, но оно не произвело на мальчика никакого впечатления. И отец удивленно смотрел на сына, словно дожидался, когда наконец слово «умер» дойдет до его сознания. Но мальчик как ни в чем не бывало барабанил пальцами по стеклу. Потом сказал: — Все вернулись, и дедушка вернется... попозже. Правда? — Ничего ты не понимаешь. — Понимаю, понимаю... Он без бороды, но патроны у него были. — Сейчас салют начнется. Смотри. Вдалеке громыхнули орудия, и тяжелый раскат донесся не до слуха, а ударил прямо в грудь. И сразу по темному небу с треском покатились разноцветные шаровые молнии. И в их коротком сиянии стремительно пронеслись призрачные стаи вспуганных голубей. — Кто это стреляет? — спросил мальчик. — Солдаты. — Которые вернулись? — Разные. — А почему звенят стекла? — Это бьют пушки. — С войны? — Из пригорода. — Нет, они бьют с войны, — стоял на своем мальчик. — Я точно знаю. И та белая ракета тоже с войны. Ты был на войне? — Нет, — ответил отец. — Я же был маленьким, как ты. — Вот ты и не знаешь, что пушки бьют с войны. Закрой глаза, лучше будет слышно. Бум! Бум! Это дедушка бьет с войны. — Пусть будет по-твоему, — тихо сказал отец. Но мальчик не слушал его слов. — Дедушка потому и не вернулся, чтобы бить из пушки, когда салют. Правда? — Правда. В комнате было темно. И только огни ракет на несколько мгновений освещали отца и сына то зеленым, то красным, то желтым светом. Над городом гремел салют. Но отец не следил за восходом ракет. Он смотрел на маленькую фигурку, прижавшуюся к стеклу, на сплющенный нос и на широко раскрытые глаза. И отцу казалось, что глаза сына видят то, что он, взрослый человек, никогда не сможет увидеть: они видят войну, видят распаленные лица солдат и дедушку, который не вернулся с войны, чтобы бить из пушек, когда салют. | |
Просмотров: 1673 | Комментарии: 2 | |
Всего комментариев: 2 | |
| |