****
Елена Рыжова

Есть люди с особо чувствительной кожей – 
их лучше не трогать. Они не похожи 
на всех остальных. Они носят перчатки, 
скрывая на коже следы-отпечатки 
лилового цвета от чьих-нибудь пальцев, 
бесцеремонных в иной ситуации. 
Они опасаются солнца в зените. 
Обычно, надев толстый вязаный свитер, 
выходят из дома по лунной дорожке 
пройтись; и не любят, когда понарошку, 
когда просто так, не всерьез, не надолго. 
Болезненно чувствуют взгляды-иголки 
и крошево слов. Они прячут обиду 
в глубины глубин, но по внешнему виду 
спокойны они, как застывшая глина, 
лишь губы поджаты и паузы длинны. 
Они уязвимы, они интересны; 
и будьте чутки и внимательны, если 
вы их приручили: они не похожи 
на всех остальных – они чувствуют кожей...
**********

Римма Казакова. Помню. 
Москва, "Советская Россия", 1974. 

___ ДВОЕ ___ 

У поезда, застыв, задумавшись - 
в глазах бездонно и черно,- 
стояли девушка и юноша, 
не замечая ничего. 

Как будто все узлы развязаны 
и все, чем жить, уже в конце,- 
ручьями светлыми размазаны 
слезинки на ее лице. 

То вспыхивает, не стесняется, 
то вдруг, не вытирая щек, 
таким сияньем осеняется, 
что это больно, как ожог. 

А руки их переплетенные! 
Четыре вскинутых руки, 
без толмача переведенные 
на все земные языки! 

И кто-то буркнул:- Ненормальные!- 
Но сел, прерывисто дыша. 
К ним, как к магнитной аномалии, 
тянулась каждая душа. 

И было стыдно нам и совестно, 
но мы бесстыдно все равно 
по-воровски на них из поезда 
смотрели в каждое окно. 

Глазами жадными несметными 
скользили по глазам и ртам. 
Ведь если в жизни чем бессмертны мы, 
бессмертны тем, что было там. 

А поезд тронулся. И буднично - 
неужто эта нас зажгла?- 
с авоськой, будто бы из булочной, 
она из тамбура зашла. 

И оказалась очень простенькой. 
И некрасива, и робка. 
И как-то неумело простыни 
брала из рук проводника. 

А мы, уже тверды, как стоики, 
твердили бодро:- Ну, смешно! 
И лихо грохало о столики 
отчаянное домино. 

Лились борщи, наваром радуя, 
гремели миски, как тамтам, 
летели версты, пело радио... 

Но где-то, 
где-то, 
где-то там, 
вдали, в глубинках, на скрещении 
воспоминаний или рельс 
всплывало жгучее свечение 
и озаряло все окрест. 

И двое, раня утро раннее, 
перекрывая все гудки, 
играли вечное, бескрайнее 
в четыре вскинутых руки!
~~~~


О, ожиданье сыновей..
О их невольная жестокость...
Железо пробуют на ковкость-
Есть пробы проще...Но больней..

-Приду в двенадцать.-
Час, второй уже напополам расколот.
В балконный погружаюсь холод,
А город глыбится горой.

Мелькнет такси зеленый глаз и скроется,
Растаяв точкой..
Стучат по сердцу молоточки:
-Что с сыном? Скоро третий час!-

В который раз моя рука 
Берет кружочек валидола 
И вот в затишье коридора 
Я слышу бряканье замка.

Мир сыновей непостижим,
Сын удивлен вполне серьезно:
- Ты почему не спишь? Ведь поздно,
Тебе необходим режим!-

О, ожиданье сыновей!
О, их невольная жестокость...
Железо пробуют на ковкость-
Есть пробы проще..

Но..больней...
~~~
Ю. Левитанский
Каждый выбирает для себя
Женщину, религию, дорогу.
Дьяволу служить или пророку —
Каждый выбирает для себя.


Каждый выбирает по себе
Слово для любви и для молитвы.
Шпагу для дуэли, меч для битвы
Каждый выбирает по себе.


Каждый выбирает по себе.
Щит и латы, посох и заплаты,
Меру окончательной расплаты
Каждый выбирает по себе.


Каждый выбирает для себя.
Выбираю тоже — как умею.
Ни к кому претензий не имею.
Каждый выбирает для себя.
~~

И от начала далеко.
И до конца еще далёко.
И ни предела, и ни срока,
И жить просторно и легко.

Голубизна, и ширь, и высь,
И путь ничем не ограничен,
И шорох листьев с пеньем птичьим
В одну мелодию слились.

Держать бы в памяти всегда,
Что мир огромен и чудесен,
И эту лучшую из песен
В себе нести через года.

Держать в уме, что мир велик
И жизнь бездонна, хоть и шаток,
Неудержим, конечен, краток
Бездонной жизни каждый миг.
~~~~